Год театра. «Солёные арбузы» и другие найденные истории
В этот вечер снег сыпал без конца, без края: на улицы и горожан, переписывал набело городские истории, кружил над малой сценой Тобольского драматического театра. С благотворительным спектаклем в Тобольск приехал театр из Германии.
Гастроли «Последнего сокровища», Das letzte Kleinod, в Тобольске и Тюмени состоялись благодаря сотрудничеству в сфере культуры между правительствами Тюменской области и Нижней Саксонии. Немцы привезли нам на пробу «Солёные арбузы» — историю о российских немцах. Тех самых, что получили в Российской империи земли и авантажи по воле Екатерины Великой, а во времена Второй мировой войны были обвинены в сотрудничестве с Германией. И вагоны для скота развезли их в Сибирь, Казахстан, Узбекистан и в прочие дальние веси на принудительные работы.
Где-то на рельсах Северной Германии стоит синий поезд. В нём 11 вагонов и пара десятков историй. Театр «Последнее сокровище» называет их утерянными: по большей части о них помнят лишь сами очевидцы. Но какие же они утерянные, когда вот они, как живые, перед зрителями? По слову, по вздоху, по воспоминанию собирает режиссёр Йенс-Эрвин Симссен эти истории, а потом ставит их на сцене. Мы, привычные к театральным экспериментам, говорим «вербатим». Симссен говорит «документальный театр».
В синем театральном поезде немецкие зрители навещали семью из Вьетнама, которая получила убежище в Германии, китобоев из Гренландии, моряков из рыбацкого порта Бремерхафена… Сегодня театр из Нижней Саксонии в Сибири. Впервые не только на сцене, но и географически. Снег сейчас засыпает не только крышу Тобольского драматического, но и малый зал: немецкие актрисы кутаются в шерстяные платки, вспоминая, как их предки, брошенные посреди снежных степей или сибирских лесов вгрызались в чужую землю, чтобы выжить. Как их бабки, тогда ещё совсем девчонки, пробирались через буран в школу.
Потом, после спектакля, актриса Тобольского драмтеатра Виктория Гутмахер расскажет гостям из Нижней Саксонии, насколько тронул её этот спектакль: она вспомнила истории своей бабушки, которую с маковкой укутывали в тёплые платки – одни глаза оставались! – уберегая от непривычных морозов. Немки расскажут, что после каждого спектакля остаются зрители: вспоминают истории – свои или дедов-прадедов, плачут.
Но пока они на сцене: роют землянки, пилят лес, поют, радуются, если на столе – в честь праздника – солёные, как слёзы, арбузы. Нас, жителей Сибири, не удивишь рассказами о вагонах для скота, принудительных работах или дороге в школу сквозь метель. Но театральный проект «Солёные
арбузы» ещё и о человеке, потерянном меж двух культур, мечущемся между двумя огнями, посреди двух берегов, с каждого из которых его толкают – в ледяную воду.
— Когда моя семья вернулась в Германию, я год ни с кем не разговаривала, — вспоминает актриса Маргарита Веснер. – Я помнила, как в казахстанском детском саду меня дразнили фашисткой. Мы были обычной семьёй, война давно закончилась, но откуда-то же дети брали эти жестокие слова. Я не разговаривала год, пока не стала говорить на немецком без акцента – не хотела, чтобы и в новой стране меня дразнили. Русской.
Рита выросла и поняла, какое это сокровище, когда в тебе соединяются две культуры, одинаково родные. И бережёт каждый отголосок, каждое слово – и русское, и немецкое.
Театр «Последнее сокровище» приглашает зрителей на свои спектакли прямо в вагоны. У Риты здесь вагон отдельный – с соломой. У Лизы Мюллер – с лесом, она даже научилась управляться с бензопилой. На российские рельсы европейскому поезду не встать по техническим причинам, и театр ужал свой реквизит до картонных коробок, жестяных вёдер и нескольких полосок ткани. И впервые рассказывает свои истории о вырванных с корнем людях в России.
Элизабет Мюллер:
«Когда моя семья перебралась в Германию, мне было 13. Я была обычной советской девчонкой, очень привязанной к своей стране, а родители сказали: теперь мы в Германии и будем говорить только по-немецки. Постепенно я стала забывать русский язык… Я долго думала: кто я? Какой стране принадлежу? А теперь поняла. Я живу в Германии, но могу говорить по-русски, как и мои дети. Что ж, значит, у меня две родины».
Больше фото в нашем паблике vk.com/tobolka_ru
