Дрожь от голоса Левитана

 

По воспоминаниям старожилов, день 22 июня 1941 года выдался тёплым, солнечным. В то время Тобольск жил размеренной жизнью тихого провинциального городка.

Тоболяки в выходной день работали на грядках, гуляли в саду Ермака, студенты сдавали экзамены. Всё шло своим чередом. Ничто не предвещало беду. Известие о войне перечеркнуло все их планы и разделило жизнь на «до» и «после».

Пережить военное лихолетье и в тылу оказалось непросто. Пусть над Тобольском и не рвались снаряды, не кружили вражеские самолёты, но мужчины и молодые люди уходили на фронт защищать Родину и вернулись с полей сражений далеко не все. Ну, а оставшиеся в Тобольске дети, женщины, мужчины непризывного возраста, старики пережили голод, который косил не хуже вражеских пуль.

Всё меньше в Тобольске остаётся людей, которые могли бы поделиться воспоминаниями о том страшном дне, который позднее назовут Днём памяти и скорби. Ветеранов в общем-то немало – 25 участников Великой Отечественной войны, ещё довольно внушительная гвардия тружеников тыла, детей войны. Все они охотно поделились бы с нами своими воспоминаниями о первом дне войны. Но мы искали очевидца тех событий, который бы 22 июня жил в Тобольске. И найти его оказалось непросто. Многие приехали в Тобольск позднее – с эвакуацией или из соседних деревень.

Я уже было отчаялась, как вспомнила про Нину Петровну Колмакову. 100-летняя тоболячка через всю свою жизнь пронесла воспоминания о том дне. В то время она была уже замужем (замуж за Александра Степановича, учителя географии, Нина Петровна вышла в 19 лет), имела за плечами оконченное педучилище, учительствовала, воспитывала годовалую дочь Альбину и училась заочно в Тобольском учительском институте на филологическом факультете.

Из воспоминаний Нины Петровны Колмаковой: «Никогда не забуду день начала войны. Несмотря на воскресенье, у студентов филологического факультета Тобольского учительского института по расписанию был экзамен по истории. Я уже бойко и уверенно отвечала по доставшемуся мне билету о крестьянском движении под предводительством Степана Разина. Вдруг открывается дверь в аудиторию, и секретарь из канцелярии срочно приглашает преподавателя к ректору. Я остановила ответ на полуслове. Всех охватило какое-то тревожное предчувствие. Минут через 20 преподаватель вернулся в аудиторию, бледный до неузнаваемости, но нам ничего не сказал и продолжил принимать экзамен. Я чувствовала, что он не слышит мой ответ. Закончив отвечать, я вышла в коридор, где стояла необыкновенная тишина. Минут через 15 прозвенел звонок, и на полную громкость заговорил репродуктор. По радио передавали обращение Советского правительства к народу с призывом встать на защиту социалистической Родины. Меня, как и многих других, словно током ударило известие о войне. Голос Левитана с тех пор у меня вызывал дрожь по телу. Занятия были прекращены. Ни крика, ни слёз. Мы все подсознательно к такому сообщению были готовы, в некоторой степени осознавали смысл услышанного. Расстроенные. Убитые горем, мы разбрелись по домам, не представляя себе, что же надо делать в данный момент».

Супруги Нина и Александр Колмаковы перед войной

На фронт ушёл брат Нины Петровны — он погиб в первые же дни войны. А в 1943-м и муж получил повестку в военкомат. К счастью, в 1945 году он вернулся домой с войны живым. А в 1947 году у Колмаковых родились двойняшки – Вера и Людмила. Жизнь продолжалась.

Читайте также: